Возвращение Ходорковского

Заказ на Ходорковского и Лебедева никто не отменял – хотя бы потому, что авторы заказа трудятся там же, где и раньше. Более того, в полном объеме заказ может и должен быть выполнен именно тогда, когда они там, во власти, все еще трудятся. Справедливость этого утверждения можно будет легко проверить в ближайшие год-полтора – например, если интенсивность следственных действий против бывших руководителей ЮКОСа будет нарастать. По косвенным признакам уже можно судить о том, что так и будет, иначе зачем было снова сбивать ту же следственную бригаду во главе с тем же следователем Каримовым, которого вроде бы отправили не так давно на повышение в Башкирию.

Короче, до теоретической смены власти в ближайшие два года Ходорковского и Лебедева должны прессовать по полной программе, чтобы получить те бабки, которые еще не получили, те активы, которые пока еще остаются вне досягаемости заинтересованных лиц во властных структурах. Скорее всего, цель именно в этом, а не в том, чтобы увеличить сидельцам срок. Изменение срока, впрочем, всегда довольно сильный аргумент в руках следователя – можем, типа, скостить, а можем накрутить, смотря как дело пойдет. И когда люди уже посидели в зоне и ознакомились со всеми прелестями тамошней жизни, то аргумент этот — совсем немаловажный фактор морального воздействия.

Не исключая, что в тот день, когда Ходорковскому и Лебедеву в Чите не разрешили встретиться с адвокатами, им сообщили, что Леонид Невзлин, их коллега и руководитель группы в их отсутствие, задержан в США. Не исключаю просто потому, что информация о мнимом задержании Невзлина появилась ровно под сегодняшний допрос заключенных, а Невзлин при этом уже гуляет по Америке дня три. Во всяком случае, паспортный контроль он проходил задолго до того, как ему стали обрывать телефон с вопросами о задержании. Значит, или американские спецслужбы работают неоперативно, или российские спецслужбы специально придержали информацию. С учетом разницы во времени между Америкой, Москвой и Читой ее надо было придержать ровно настолько, чтобы сидельцы промаялись день без адвокатов и отправились спать с «радужной» мыслью о том, что их коллега по группе арестован. И в соответствующем состоянии предстали на следующее утро на допросе, где адвокаты все равно не сразу смогут им сообщить, что все это ерунда и Невзлин в добром здравии завтракает у себя к гостинице.

И когда поутру Ходорковский и Лебедев, прекрасно понимающие, что их этапировали не прогулки ради, послали следователей вместе со всем нынешним российским правосудием, мне стало как-то совершенно понятно, что шьют ли эти ребята перчатки, валят ли лес или подметают улицы – масштаб их от этого не меняется. Они остаются совершенно штучными людьми – при всех своих плюсах и минусах, потому что проявить решимость и бескомпромиссность главе крупнейшей компании всегда проще, чем зэку на нарах под угрозой новых обвинений, которые суд неминуемо проштампует.

Я слушала родителей Ходорковского, их рассказы о свиданиях с сыном, читала интервью его жены и дочки и не очень доверяла словам любящих его людей: «Миша не изменился. Он сильный». Ну, так и должны говорить близкие люди, а что им еще говорить? Что зона – это зона, что и не таких ломали? «Лишь бы выжил», — думают они, и я их очень хорошо понимаю.

Сегодня, собственно, впервые за долгое время я «увидела» Ходорковского, спасибо российской власти. И поняла, что он в порядке. И Лебедев тоже в порядке. Что же касается власти, то она попала в очередной ею же самой установленный капкан – о Ходорковском начали забывать, он ушел из информационного поля, он перестал быть героем и антигероем, а она его вернула. Возможно, сознательно. Возможно, в надежде получить не только деньги, но и еще немного славы перед выборами. Но власть не учла, сколь сильно изменился фон за этот год. Изменилось отношение к президенту Путину, к Кремлю, к России, которую они строят. Это был год накопления негатива, который российская власть не может перечеркнуть, отбросить, забыть, постановить, что этого не было. И на этом фоне и история с ЮКОСом воспринимается совершенно иначе, даже теми людьми, которые склонны были верить официальной версии об исключительности дела Ходорковского, о внесистемности этого «наезда», о его неповторимости. Этому не верит ни русский, ни иностранный бизнес. Этому не верят политики. Этому не верит ни один россиянин, склонный хоть немного к самостоятельному мышлению. Этому, как показал мой личный опыт, не верят даже те люди, которые имели крайне негативный опыт общения с Ходорковским или Лебедевым по бизнесу.

И вот на этом фоне начинается новое дело против Ходорковского и Лебедева. А это означает, что они снова возвращаются в медийное поле. И не как люди, вставшие на колени и попросившие пощады. А как люди, не сломленные ни тюрьмой, ни зоной. Тут даже далекая от бизнеса и политики тетя Маня из какого-нибудь дальнего захолустья способна растрогаться и забыть про гада-олигарха, ограбившего страну. Тем более что олигархов все равно хоть пруд пруди, а тут «что ж такое с мужиком-то делают, изверги. Посадили ж уже, так что же снова-то издеваются». Потому что нет у нас такой тети Мани, у которой кто-нибудь когда-нибудь где-нибудь не сидел.