Я устала от политики

У меня внутри пустота. Ничего не интересно. Это даже не усталость, хотя и она есть. Я больше не могу смотреть телевизор, слушать Леонтьева с Киселевым. Я устала от коллег и кандидатов вместе с президентом.
       В какой-то момент мне показалось, что я не могу спрятаться от политики. Она была всюду: через радио в машине, через телевизор дома. Она была на работе и вне работы, в компьютере и телефоне.
       Единственным спасением был мой, в общем, аполитичный сын. Он в полном диссонансе с происходящим в стране углубился в исследование собственных чувств к девушке, а также ее чувств к нему. Мама была в большей степени увлечена выборами, чем мне бы хотелось. К тому же она нервно реагировала на все ремарки в адрес ее дочери по поводу книги о Путине, иногда улавливая негативный оттенок даже там, где его вовсе не было. Чтобы успокоить маму, я как-то ей сказала: «Дорогая, представь себе, что испытывает мама Березовского: о ее сыне говорят и пишут нелицеприятное практически каждый день. Если ты себе это представишь, то твоя жизнь покажется тебе просто раем». Это замечание оказалось непредусмотрительным, потому что теперь моя мама переживает также за маму Бориса Абрамовича, причем, как вы понимаете, гораздо чаще, чем за себя.
       Почему-то именно в эти полтора-два месяца я поняла, насколько мы зависимы от окружающей информационной среды. Ну почему, скажите ради Бога, вместо того, чтобы обрадоваться весне, теплу и солнцу, я выслушиваю тоскливые апокалиптические прогнозы и сама впадаю в какой-то мрак? Потому что я журналист и обязана отслеживать события, информационные и аналитические программы? Да гори оно все синим пламенем! Пусть кто-нибудь попробует мне доказать, что от назначения или неназначения Касьянова премьером, сохранения или увольнения Волошина из администрации президента что-нибудь решительно изменится в моей жизни. Сколько можно запугивать неизвестностью того, что будет завтра делать Путин? А что, кто-нибудь знает, что бы делал завтра Явлинский, если бы его выбрали президентом? Или, может быть, мы знали, что будет делать Ельцин, когда он переселился в Кремль?
       Иногда мне кажется, что, когда у России появился первый президент, ей нечего было терять, и поэтому волновались меньше. Хуже быть не могло, потому что хуже уже было при советской власти. А сейчас – ругайте Ельцина или не ругайте – есть что терять: и свободу слова, и свободу передвижения, и свободу предпринимательства, и свободу обмена валюты, и собственность. Я не говорю, что мы это потеряем. Я говорю, что мы это имеем. Но, в отличие от пессимистов, де-факто признающих, что Путин – уже наше все, я совершенно не уверена, что мы готовы расстаться с тем, что у нас есть. Почему мне все время пытаются доказать, что Путин что захочет, то и сделает? Почему, прямо наоборот, не пытаются доказать Путину, что и ты ходишь под хваленым тобой же законом и постарайся об этом не забывать? С Путиным связаны надежды не только тех, кто все время на протяжении этих постсоветских лет терял, но и значительной части тех, кто приобретал. Попробуйте у них это приобретенное отнять. Не важно – собственную дачку или собственную фирму. Не уверена, что отдадут.
       Пессимизм уменьшает сопротивляемость организма. Вот, собственно, что я хотела сказать и вам, и себе. Предлагаю на время отвлечься от дурных предсказаний и обрадоваться весне. У нас есть как минимум месяц – до инаугурации. Восстанавливаем внутренний баланс, глотаем витамины и свежий воздух, укрепляем нервную систему, увеличиваем сопротивляемость организма. При любом раскладе в будущем это может оказаться небесполезным. А истерика в политике так же бесполезна, как и в личной жизни. Результат – нулевой, осадок – паршивый, рукоприкладство – предписано врачом.