Действующее лицо Путина

Любопытно. Зашла на сайт International Herald Tribune и набрала в поиске фамилию «Медведев» (латинскими буквами, разумется), в ответ выскочило энное количество заметок, но почему-то все со словом «Путин» в заголовках. На первой странице поиска из 10 заметок 9 оказались про Путина и лишь одна упоминала о Медведеве, который, как и Путин, поговорил по телефону с Джорджем Бушем. Вернее, Буш поговорил по телефону с обоими, скажем так, лидерами.

Поскольку электронный поиск свободен от политики, в отличие от окружающего нас мира, то формальный результат говорит лишь о том, что заметки пишутся пока исключительно о Путине, а Медведев в них упоминается в лучшем случае в качестве одного из действующих лиц. Поскольку это действующее лицо все еще ни слова не сказало о внешней политике, что вроде бы является его прерогативой, то иностранным изданиям представляется более интересным то, что говорит обо всем остальном в своем новом качестве господин Путин. И я их понимаю. Они, бедолаги, тоже не могут никак сориентироваться, пошел ли Путин так своеобразно на третий срок, или Медведев — это серьезно. Инерция и своеобразная предосторожность заставляет иностранных коллег не выпускать из поля зрения бывшего президента, тем более что арифметика новых назначений подсказывает им, что медведевских среди ньюсмейкеров первого ряда куда меньше, чем путинских.

Вы может быть помните или знаете, как раньше на Западе определяли, кто будет в СССР следующим генсеком? По расположению фигур на Мавзолее во время какого-нибудь общенационального торжества. Тот, кто стоял справа от действующего, сильно одряхлевшего генсека, считался преемником. Поскольку глухое эхо внутренней борьбы и мистика назначений и перемещений внутри двух сообщающихся сосудов, в кои превратились за последние несколько дней российские Кремль и Белый дом, поражают воображение тех, кому еще не надоело за всем этим наблюдать (хотя бы в силу специфики профессии), и сильно напоминают знатокам совковые конспиративные приемы, то не стоит недооценивать внимания к деталям, которыми внешние наблюдатели пытаются компенсировать отсутствие понимания происходящего. Кто сел за столом справа, а кто слева на первой встрече двух мужчин в новом качестве? Почти как то забытое — кто справа, а кто слева на Мавзолее.

Разыгранная между Медведевым и Путиным первая сцена сериала «Кто все же в доме хозяин?» на иностранных экранах выглядела так же убого по качеству текста и актерской работе, как выглядел бы какой-нибудь руссийский сериальный треш на фоне «Рима», не говоря уже о «Шести футах под землей». С экрана сочился такой фальшак, что даже равнодушные откомментировали: «Такое чувство, что они выучили слова, отработали мимику и жесты. Медведев даже руку на руку положил на столе в типично путинской манере. Какая же, собственно, задача стояла перед пиарщиками?» Возможно, задача укладывалась во фразу Медведева, брошенную относительно того, кому сидеть справа, а кому слева за столом: «Какая разница». Возможно, пиарщики, наоборот, хотели показать, что где бы кто ни сидел, но у каждого уже есть свое место не в смысле стула, а в смысле кабинета, то есть кресла, а остальное не имеет значения.

Все пока имеет значение, потому что стране и миру оставлено лишь право наблюдать, а не понимать процесс. Плюс набор косвенных «улик», по которым весьма примерно можно оценивать, как меняется или не меняется политический фон в России после вступления в должность нового президента. Например, мэр Москвы Лужков решил заполнить внешнеполитический вакуум, добавив к пробеме Абхазии еще и проблему Севастополя. И никто его не одернул, а прямо наоборот. Правоохранительные органы решили обвинить в разжигании национальной розни не тех, кто пачками убивает «инородцев» на улицах российских городов, а директора музея Сахарова. И церковь этому аплодирует. Судья высшего арбитражного суда страны решила рассказать о механизме давления на судей из Кремля (в надежде, видимо, что Медведву как юристу до мозга костей ее негодование будет понятно). И все рады, что кто-то решился, и надеются, что за это ее не погонят из суда. ЛДПР предложила амнистию. И у некоторых есть внутренний вопрос, попадут ли под нее хотя бы какие-то юкосовские сидельцы. Но это лишь фон, не достаточный пока для выводов, потому что нового президента как бы нет.

Нового президента России нет в «топах», если говорить профессиональным языком. В «топах» есть Путин. Глядя на ситуацию извне, я очень хорошо понимаю своих иностранных коллег. И не очень хорошо понимаю тех, кто отвечает за кремлевский пиар. Запад настроен иметь дело с Медведевым, так зачем ему навязчиво предлагать загадку: «Выбери, кто из двух сильнее». Если налицо начавшееся состязание двух пресс-служб, то путинская выглядит убедительнее просто по результату. Нельзя на международной арене пиарить тезис «какая разница» между одним и вторым, потому что один за восемь лет уже все, что мог, должен был и даже не должен был бы, на этой внешней арене сделал, а второму только предстоит выстраивать отношения, собственный образ в глазах мира и коллег.

Медведев избран российским президентом, но в мире его пока нет. Просто нет. Зато уже есть недоверчиво-пренебрежительное отношение к нему, как к одному из действующих лиц в ежедневных отчетах о том, куда поехал, что сказал, как улыбнулся и кого раскритиковал российский премьер-министр. Но ведь в какой-то момент своей жизни господину президенту все же придется собрать вещички (надеюсь, не в меру укороченный и чересчур игривый для президента плащ он оставит дома) и отправиться с визитом в какую-нибудь менее близкую по духу страну, чем Казахстан. Может быть, все-таки придумать такую игру, что он президент, хотя бы для Запада, который, в отличие от России, не зарыдал бы по Путину, если бы последний отошел от дел так же далеко, как это сделал его предшественник Борис Ельцин.