Синдром частного случая

Теперь нам каждый день сообщают про дедовщину в армии. Так будет до следующего взрыва бытового газа в жилом доме или пожара в школе. Как только, не приведи Господь, случится взрыв в жилом доме или пожар в школе, нам каждый день будут сообщать про взрывы в домах и пожары в школах. И Общественная палата быстренько снарядит парочку активистов, чтобы расследовать не причины дедовщины (хотя причина одна — армия как таковая), а причины школьных пожаров или ветхости жилого фонда с прогнившими коммуникациями. И все постепенно стихнет. Конечно, нашим властям никогда не помешает бы какой-нибудь ураган в Новом Орлеане, цунами в Юго-Восточной Азии или птичий грипп в Турции. Тогда массмедиа перeключаются на заморские стихийные бедствия, моментально забывая о российских «сознательных».

Так проявляет себя синдром частного случая. В России нет общества, а потому реальные проблемы общественного устройства сводятся к формальному реагированию на частный случай, случайно же ставший достоянием гласности и используемый властью для профанации глубокой озабоченности «неожиданно» возникшей проблемой.

Напал 20-летний полудурок на московскую синагогу — и у нас уже даже «Единая Россия», чьи условные рефлексы подчинения исполнительной власти развиты не хуже, чем у собачек великого физиолога Ивана Павлова, требует не пускать фашистов и националистов на выборы. Вот открытие: в России есть ксенофобия! Как только снимут «Родину» с думских выборов, так ксенофобия и кончится. Просочилась в прессу чудом история Андрея Сычева — и вот уже вся страна узнала, что в армии, оказывается, процветает дедовщина.

Синдром частного случай культивируется российскими властями с незапамятных времен. Квинтэссенцией этого синдрома стала знаменитая первая фраза припева песни из советского сериала «Следствие ведут знатоки»: «Если кто-то кое-где у нас порой честно жить не хочет...». Важно именно, что «кто-то» «кое-где» и «порой». Только если советская власть дозволяла изобличать отдельные недостатки или отдельные негативные явления, нынешняя российская вполне удовлетворяется реакцией СМИ на очередную техногенную или человеческую катастрофу в стиле «а вот еще был случай».

Главное — не слишком обобщать, не искать причины, не требовать решать проблемы по существу и особенно не пытаться контролировать такие решения.

Но даже такая варварская реакция на варварские события лучше, чем никакая. Министерство обороны ведь не побрезговало резко сократить вузы с военными кафедрами и лоббирует отмену массы отсрочек от службы в армии, хотя за сохранение кафедр и отсрочек выступают, согласно социологическим опросам, 82 процента россиян. Так пусть теперь хотя бы месяц или две недели газеты и телеканалы каждый день сообщают об «отдельных фактах» дедовщины, заставляя армейское начальство отдуваться хотя бы на словах.

У нас ведь даже дела «на словах». Например, едва ли не единственным реальным действием российских властей после трагедии Беслана стало строительство на месте одной уничтоженной школы двух новых. В которые все равно не хотят ходить дети. Так что если семья Сычевых получит хоть какую-то компенсацию за изуродованного армией сына (хотя какая может быть достойная компенсация за такой кошмар), если хотя бы кто-то из виноватых в этой трагедии отсидит положенный по закону тюремный срок, это будет хотя бы частичная сатисфакция. Локальное торжество относительной справедливости.

При этом наивно полагать, будто бы синдром частного случая означает внимание государства к частной человеческой жизни.

Для российского государства, для Министерства обороны как его составной части случай Сычева — помеха, а не руководство к исправлению чудовищных системных ошибок в армейском строительстве. И нашумевший в свое время пожар в интернате для умственно отсталых детей давно отшумел без последствий. Теперь уже никто даже не спрашивает, насколько хорошо сейчас наши школы оснащены средствами противопожарной безопасности. Да что там пожар, если даже бесланская трагедия, едва ли не самый страшный теракт в современной истории человечества, закончился фарсом с якобы разоблачением несчастных матерей, оставшихся без детей и доверившихся циничному сектанту, обещавшему чудесное воскрешение погибших.

Сведение серьезной проблемы к частному случаю — классический прием государства, не желающего ничего менять по существу.

Общество для того и существует, чтобы не давать власти применять этот негодный прием управления. Именно тот факт, что такой прием в России проходит с неизменным успехом, позволяет уверенно говорить об отсутствии в России ответственного общества и ответственной власти.