Плохие хорошие новости

Ах, какой конфуз. Росстат обнаружил, что объем иностранных инвестиций в Россию за первые 9 месяцев года снизился, и прилично – почти на 8%. Накопленный иностранный капитал вырос почти на треть, до почти 100 миллиардов долларов, но тенденция-то неприятная. Если вспомнить, что год назад в эти же месяцы Росстат фиксировал значительный приток денег, становится и вовсе нехорошо. Международное инвестиционное сообщество рассматривает Восточную Европу как один из явных приоритетов, Китай и Индия остаются лидерами по объему привлекаемых денег. А Россия немного, но опускается в рейтинге инвестиционной привлекательности. Какая неожиданность, какой удар по престижу. И что же теперь делать? Право, не знаю.

Может быть для начала перестать блуждать в иллюзиях? Полезное занятие – давайте попробуем. Стало быть, во-первых: страдает ли престиж от сокращения притока иностранных инвестиций? С точки зрения профессиональных оценок так вопрос вообще ставить нельзя. Но раз уж пресса создала набор штампов для общественного мнения, и приток иностранных денег входит в него как символ успеха, с этим придется считаться. Но, рассуждая рационально: кому, собственно, кроме некоторого набора чиновников и ведомств, тепло или холодно от того, как колеблются показатели сальдо платежного баланса по капитальным операциям?

Во-вторых, рассуждая все так же рационально: снижение или рост объема инвестиций вообще – это нечто похожее на средний показатель температуры по больнице. Кто в этих процентах снижения притока денег извне учитывал объем реинвестирования доходов от предыдущих вложений? Кто в точности подсчитал объем портфельных вложений – в ценные бумаги? Один из самых известных экономистов в стране в свое время часто повторял, что у наших экономических властей есть привычка искать деньги и решения любых проблем не там, где они есть, а «под фонарем», где в принципе лучше видно. Вот эти почти 8%, не найденные под фонарем – видимо, проблема того же порядка.

В-третьих: а что же могло такого случиться, чтобы сократился приток инвестиционных денег? Есть гипотезы, связанные с «эффектом ЮКОСа». Естественно, как же без этого. Это прекрасная и удобная тема для публичных разговоров. Но есть же еще азбучные истины. Состоящие, например, в том, что если у вас растет реальный эффективный курс национальной валюты, вы обязательно получите импорт товаров, а не денег. Если ваши деньги стали дороже, то из-за границы выгоднее что-нибудь вам продавать, чем покупать у вас. Что мы и наблюдаем в полной мере – темпы роста импорта в разы опережают темпы роста экспорта. В том числе и потому, что с ростом стоимости рубля растут производственные издержки, и производственные инвестиции в Россию, соответственно, становятся менее интересными.

Хотя, в принципе, все настолько очевидно, что даже такие объяснения рассматривать не обязательно. Просто откройте «Известия» за понедельник. На девятой странице вы прочтете о том, как сокращаются инвестиции. А на 11-й – о том, как производителям программного продукта выгоднее переносить производство за границу, чем иметь дело с таможней. Потому что «на Запад легче провезти наркотики или оружие, чем российское программное обеспечение». Что еще нужно объяснять? Почему Индия, которой российские математики создали основы программной индустрии, привлекательнее для инвесторов, чем Россия? Или как это связано с тем, что Индия экспортирует софт примерно на 8 миллиардов долларов в год? Или, может быть, для кого-то большой секрет то, что большие и прозрачные компании в России, в которые стоит инвестировать, чаще всего оказываются экспортерами сырья, и при их нынешних доходах не очень нуждаются в инвестициях, а те, кому они нужны, просто не в состоянии показать такую отчетность, чтобы заинтересовать инвесторов? Может быть, правительство уже успело закончить реформы в экономике таким образом, что у нас больше нет балласта в виде производства, способного генерировать только отрицательную добавленную стоимость и живущего лишь на том, что нефтяные доходы переливаются через край? Может быть, инвесторам не понятно, что это так, и если сырьевая конъюнктура вдруг переменится, положение огромного количества компаний резко ухудшится?

В-четвертых: если принять как данность то, что объем инвестиций сократился, по этому поводу обязательно нужно огорчаться? Вроде бы всем давно известно, что если в платежном балансе большое положительное сальдо по торговым операциям, то для сохранения макроэкономической стабильности необходимо отрицательное сальдо по капитальным операциям. Перевожу: если вам экспорт приносит много денег, вывозите их за границу, экспортируйте капитал, иначе вы разрушите свою денежную систему инфляцией или ростом реального курса собственной валюты. Непонятно только, почему Казахстану, например, который давно провел все реформы, о которых российские реформаторы уже устали даже мечтать, хватает компетентности, чтобы стимулировать экспорт денег, а российское правительство стесняется роста реального курса рубля, ищет способы борьбы с инфляцией, но при этом недовольно оттоком денег и завлекает инвестиции. Абсурд? Да. Но у него тоже есть объяснение. Простое и внятное. Только длинное. В другой раз.

А в сокращении объема инвестиций нет сейчас ничего плохого, тем более, что около половины этих денег – просто внешние кредиты, которые увеличивают внешний долг. Да, он не государственный, но этот корпоративный долг уже вырос до пределов, которыми недавно измерялся государственный. Мы же уже получили урок 98-го года. Еще немного роста реального курса рубля и кредитов, которые зачем-то называются инвестициями, и всем будет хорошо. И нам, и инвесторам.