Цивилизация
Десять лет назад, 17 августа 1998 года, правительство России объявило об отказе от выплаты внутренних долгов и девальвации рубля. «Газета.Ru-Комментарии» продолжает публикацию экспертных статей об истоках и уроках дефолта и о том, как августовский кризис повлиял на дальнейшее экономическое и политическое развитие страны.
Объявление о дефолте 17 августа 1998 года явилось для рядовых граждан нашей страны полной неожиданностью. Ведь еще в сентябре 1997-го казалось, что страна вышла на путь устойчивого экономического роста. Инфляция с начала года снижалась (в целом за год она составила 11%, т. е. ниже, чем мы ожидаем в текущем году), успешно функционировал валютный коридор, введенный летом 1995 года, валютные резервы на 1 сентября выросли с начала года более чем в полтора раза, остановился спад производства.
Оптимистическое настроение захлестнуло тогда и население. Это подтверждало, например, широкомасштабное празднование 850-летия Москвы в начале сентября 1997-го, когда многотысячные гуляния проходили в атмосфере доброжелательности и уверенности в завтрашнем дне.
Для извлечения уроков из нашего опыта полезно разобраться в том, как в течение нескольких месяцев может разрушиться внешнее благополучие. Первый звонок прозвучал в конце октября, когда произошел обвал на фондовом рынке под влиянием азиатского кризиса. Начался выход нерезидентов с рынка государственных краткосрочных облигаций — ГКО. Посредством продажи ГКО в значительной мере покрывался бюджетный дефицит, так сбор налогов и других бюджетных доходов оставался низким. На долю нерезидентов приходилось около 30% всех облигаций, и уход их с этого рынка мог серьезно осложнить исполнение бюджета. За IV квартал 1997 года практически не было чистого притока средств нерезидентов на рынок госбумаг.
К экономическим проблемам добавились политические. В конце марта 1998 года президент Борис Ельцин неожиданно снял премьера Виктора Черномырдина и возложил исполнение его обязанностей на неподготовленного для этой ответственной должности Сергея Кириенко. Госдума три недели его не утверждала, затем еще три недели подбирали министров, и своевременно не принимались необходимые меры по смягчению экономического кризиса. Новое правительство не сумело установить нормальных деловых взаимоотношений с руководством ЦБ, что являлось необходимым условием проведения единой денежной политики. Дальнейшее
развитие событий показало, какое отрицательное значение в период ухудшения экономического положения имеет отсутствие авторитетного и квалифицированного руководства экономической политикой.
Доверие инвесторов к власти было окончательно подорвано, рынок ГКО потерял свое значение как источник покрытия бюджетного дефицита. Наоборот, для погашения предыдущих выпусков приходилось использовать бюджетные средства. Так, в июле 1998-го все доходы шли на погашение госбумаг, а покрывать расходы федерального бюджета пришлось только за счет внешних займов.
Положение усугублялось снижением валютной выручки из-за продолжавшегося падения мировых цен на основные экспортируемые Россией товары. Правительство основную надежду возлагало на получение внешних займов. В июле были успешно проведены переговоры о получении крупного займа от международных финансовых организаций на $22,6 млрд, и получен первый транш в размере $4,8 млрд. Однако положительное воздействие этих мер оказалось краткосрочным.
К проблемам, связанным с облигационным долгом, добавились нарастающие, как лавина, негативные явления в банковской системе. Ряд крупных банков получил крупные кредиты в иностранных банках под залог гособлигаций. По мере падения доверия на мировых финансовых рынках к нашей стране курс облигаций стал падать, возникла необходимость уплатить значительные страховые платежи — margin call. Слухи о трудностях в крупных банках стали распространяться среди населения, и вкладчики стали забирать свои деньги. В этой ситуации и были приняты решения, обнародованные 17 августа.
Даже этот краткий анализ развития событий показывает, что проблемы постепенно нарастали в течение примерно года, а власти не принимали действенных мер для их решения. Они не решились ужесточить налоговое администрирование по отношению к крупным коммерческим структурам. Не была разработана программа постепенной девальвации и принятия других мер, призванных ослабить назревающую панику на фондовом и валютном рынках, в частности, не был своевременно осуществлен переход от валютного коридора к плавающему курсу. Это объяснялось, прежде всего, тем, что такие
жесткие меры неизбежно должны были затронуть интересы достаточно влиятельных кругов. Власти не были готовы на это идти, надеясь, что ситуация как-то улучшится, все само собой рассосется. В результате пришлось принимать решения, затронувшие уже широкие массы населения.
Многие коммерческие банки вскоре приостановили выдачу вкладов. Паника усиливалась, резко вырос курс доллара — с 6,29 рубля на 15 августа до 15,9 рубля на 1 октября. Это привело к росту цен на импортные товары и их временному исчезновению из магазинов. Население отреагировало на неожиданно возникший дефицит усиленным спросом на товары. В результате цены в сентябре выросли на 38,4%, а в целом за 1998 год — на 84,4%.
Опыт развития кризиса 1998 года показывает, как важно своевременно реагировать на появление первых признаков кризисных явлений, с тем, чтобы не допускать их разрастания. Подобные ситуации не раз возникали в истории. Так, в конце 1925 года в период НЭПа в результате принятия нереальных планов экономического развития, финансируемых за счет кредитной эмиссии, обострился товарный голод, и стали расти цены.
Путь к недопущению дальнейшего развития кризиса был указан одним из ведущих экономистов того времени, начальником валютного управления Наркомфина Л. Юровским. Он предложил использовать средства государственного воздействия для того, чтобы, не проходя через кризис, пересмотреть экономическую политику, в частности, провести сокращение планов капитального строительства и ужесточить денежно-кредитную политику. Таким образом, по его мнению, можно будет «превратить кризис в лизис» (медицинский термин, означающий медленное понижение температуры с постепенным ослаблением болезни в противоположность кризису) и постепенно восстановить нарушенное равновесие в экономике.
Мысль о желательности и возможности не доводить дело до глубокого кризиса, а своевременно менять экономическую политику, реагируя на первые признаки трудностей, возникших под влиянием внутренних или внешних обстоятельств, представляется весьма актуальной. Ведь
сейчас нередко говорят о том, что кризис 1998 года сыграл положительную роль, дал стимул к импортозамещению и росту отечественного промышленного производства. При этом забывают сказать о цене, которую пришлось за это заплатить.
Основные причины кризиса коренились в ошибках экономической политики, а внешние факторы только обостряли существовавшие проблемы. Этот вывод полезно помнить, когда мы обсуждаем возможность повторения кризисных явлений в современных условиях.
В настоящее время макроэкономическое положение страны несравненно лучше, чем 10 лет назад. Значительный профицит бюджета, большие золотовалютные резервы, высокий экономический рост наблюдаются на протяжении целого ряда лет. Вместе с тем основание всех этих достижений неустойчиво, так как в значительной степени зависит от внешнеэкономической конъюнктуры, от мировых цен на энергоносители, металлы и другие сырьевые товары, составляющие в целом подавляющую часть нашего экспорта. Показательно, что
если в 1998 году в структуре нашего экспорта статья «машины, оборудование и транспортные средства» составляла, по данным Росстата, 9,8%, то в 2007 году – только 5,6%. Проблема диверсификации экономики, о которой много говорится, по-прежнему далека от разрешения.
Сохраняется и высокая зависимость от внешних заимствований. Правда, для органов государственного управления она не существенна, но зато непрерывно растет внешний корпоративный долг. Если на 1 января 2006 года он составлял $175 млрд, то на 1 апреля 2008 года достиг уже $436 млрд, причем около трети из него составляет задолженность банков и компаний, находящихся под контролем государства. Если они сами не смогут своевременно платить по долгам, то государство будет вынуждено оказать им помощь.
Все эти проблемы хорошо известны, и официальные лица много говорят о необходимости перехода на инновационный путь развития. Однако пока от слов не удается перейти к делу. Не хватает политической воли, в первую очередь, потому что острота проблем смягчается благоприятными внешними условиями, прежде всего, высокими мировыми ценами на энергоносители. Но в последнее время внешние условия стали ухудшаться. Кризис на мировых финансовых рынках привел к тому, что нашим компаниям и банкам стало значительно труднее занимать деньги за границей. Значительно сократился приток капитала, который в первом квартале текущего года сменился оттоком. Во II квартале он снова возобновился, но последние события в Грузии опять сменили этот тренд. В результате возникли серьезные проблемы с ликвидностью в банковской системе.
Еще более обостряет наши проблемы падение мировых нефтяных цен — с середины июля они упали почти на четверть. Учитывая замедление роста мировой экономики, ведущее к снижению спроса на нефть, можно ожидать их дальнейшее падение. На фоне ухудшения внешних условий в последние месяцы происходит замедление промышленного роста, в частности, связанное со значительным укреплением рубля. По оценке Минэкономразвития, реальный курс рубля к доллару на конец мая 2008 года на 42% превысил уровень предкризисного июля 1998 года, а ведь тогда уже считалось, что он переоценен на 30–50%. Следовательно, возникает опасность значительной девальвации в случае падения притока валюты. Это может привести к дальнейшему ускорению инфляции, которая и без того растет в текущем году. Таким образом, наблюдаются симптомы развития кризисных явлений.
Разумеется, наши власти сделали выводы из тогдашнего кризиса. На первый план они выдвигают накопление резервов, которое может позволить сохранить необходимый уровень бюджетных расходов в случае дальнейшего ухудшения внешних условий. Но такая политика представляется недостаточной. Нейтрализация возникающих кризисных явлений зависит не только от наличия резервов, но и от способности экономики гибко приспосабливаться к усложняющимся условиям. А она, в свою очередь, определяется качеством экономической политики государственных органов и адаптивными свойствами бизнеса.
По сути, речь идет о предпосылках повышения конкурентоспособности страны, что является первоочередной задачей для недопущения развития кризисных явлений.
Власти пытаются ее повысить, надеясь на диверсификацию экономики посредством создания госкорпораций в разных отраслях. В некоторых случаях это оправдано, но как общее правило, мелкие и средние частные предприятия легче перестраиваются, если власти создают благоприятные условия для их развития.
Наша историческая традиция выражена словами «пока гром не грянет, мужик не перекрестится». Опыт кризиса 1998 года показывает опасность следования этому принципу. На фоне ухудшения ряда экономических показателей настало время перейти от написания стратегий перехода на инновационный путь развития к неотложным практическим шагам в этом направлении.
