Цивилизация
Как пишет «Коммерсантъ», компания «Интеко», контролируемая самой богатой и влиятельной бизнес-леди России Еленой Батуриной, супругой мэра Москвы Юрия Лужкова, просит государственных гарантий по кредитам на 49 млрд рублей (более 1 млрд евро). Активов «Интеко» недостаточно для рефинансирования долга, а общий убыток компании из-за кризиса, согласно сообщениям газеты, превысил 1,7 млрд рублей.
В обмен на госпомощь Батурина готова поделиться частью своего бизнеса.
Ранее о необходимости государственной поддержки и даже о национализации крупного бизнеса неоднократно говорил муж предпринимательницы Юрий Лужков.
Текущие потребности «Интеко» составляют 49 млрд рублей, сообщается в подготовленной компанией заявке. Большая часть средств (34 млрд рублей) требуется для рефинансирования полученных ранее кредитов, еще 15 млрд нужно на пополнение оборотного капитала. Межведомственная рабочая группа по мониторингу за финансово-экономическим состоянием компаний, входящих в так называемый перечень системообразующих организаций, должна рассмотреть заявку «Интеко» до конца недели.
Как известно, Юрий Лужков, чья супруга является одним из крупнейших игроков на строительном рынке столицы, некоторое время назад сделал поистине потрясающее заявление о том, что цены на столичное жилье, несмотря на кризис, не упадут никогда, а люди, прогнозирующие такой спад (уже случившийся по факту), просто сеют панику и блокируют сделки на столичном рынке недвижимости. Вкупе с его заявлениями о необходимости поддержки строительного бизнеса эти слова звучали как прямое лоббирование. Теперь же
государству предлагается либо рефинансировать кредиты Батуриной за счет налогоплательщиков, либо национализировать ее убытки.
Еще более удивительно эта ситуация выглядит на фоне постоянно звучащих из уст Юрия Лужкова обвинений в адрес российского частного бизнеса. Вот что он говорил, в частности, находясь в конце января в Калининградской области у своего коллеги по бизнесу и власти, губернатора Георгия Бооса: «На мой взгляд, это кризис бизнеса, который набрал кредитов на 570 миллиардов долларов… Покупались яхты, предметы роскоши. Приобреталась земля, но не для развития производства на ней, а лишь как собственность, растущая в цене… В девяностые годы люди, не умеющие управлять, получили автозаводы, химические предприятия, алюминиевые. И не смогли обеспечить их нормальную работу. А нормальный менеджмент был устранен. Неумение работать при больших деньгах – вот одна из причин кризиса».
Забавно, что полгода назад британская пресса сообщала о покупке Батуриной самого большого дворца в Лондоне после Букингемского за $100 млн (это сообщение, правда, было опровергнуто «Интеко»), упомянув о том, что чета Лужковых уже владеет и домом в районе Holland Park. А не так давно «Интеко» опровергала уже другую информацию — о том, что Батуриной отказали в покупке дома в австрийском Тироле, заверив, что все необходимые разрешения властей для завершения сделки получены. И потому слова московского мэра, особенно в контексте нынешней российской экономической реальности, звучат как прямое обвинение, в том числе и в адрес собственной супруги.
Юрий Лужков до сих пор любит клеймить «лихие 90-е». Между тем,
именно с приходом во власть Владимира Путина и началом мирового нефтяного бума «нулевых» московская бизнес-империя, основанная на конвертации власти в собственность и обратно – собственности во власть, выросла до грандиозных размеров.
Тем более что по такому же принципу действовала вся путинская команда и его друзья, получившие прямой или косвенный контроль над крупнейшими бизнес-активами России. Понятно, что теперь та же Батурина легко может обращаться за помощью к государству, напирая на то, что, если ей не дадут денег на погашение кредитов, пострадавшими окажутся дольщики.
При этом власти не планируют в рамках того же национального антикоррупционного плана создать законодательство, препятствующее прямому совмещению власти и бизнеса (достаточно сказать, что в России все крупные госчиновники возглавляют советы директоров коммерческих компаний, а иногда и прямо контролируют эти компании) и возникновению конфликта интересов на почве такого совместительства.
О нравственной (точнее, безнравственной) стороне дела нет даже и речи. В результате у нас первый вице-премьер, курирующий нефтянку, договаривается о гигантском кредите в $25 млрд с Китаем для крупной, формально государственной, нефтяной компании, совет директоров которой он возглавляет. А жена московского мэра пытается воспользоваться помощью государства для спасения своего тонущего бизнеса.
Привычка использовать государственные финансовые ресурсы и властные полномочия как инструменты бизнеса настолько укоренилась в российской политической и бизнес-элите, что пока даже кризис, существенно уменьшивший материальные возможности государства, не в состоянии отучить ее от этой порочной практики.
