Цивилизация
Число россиян, недовольных отменой вступительных экзаменов в вузы и введением единого государственного экзамена (ЕГЭ), за последние три года выросло. Отрицательно к введению ЕГЭ относятся 43% респондентов (против 36% в 2007 году), положительно 34% (ранее 40%) Таковы данные всероссийского опроса Левада-центра. При этом чаще других замену вступительных экзаменов ЕГЭ поддерживают россияне 18–24 лет, а также лица с высоким потребительским статусом. То есть молодые и богатые. Более консервативных взглядов в этом вопросе придерживаются в основном респонденты 40–54 лет, с высшим образованием и с низким потребительским статусом.
Причем ЕГЭ не нравится россиянам и как форма проверки знаний, и как способ уменьшения коррупции в системе образования.
Хотя именно борьбу со взяточничеством при поступлении в вузы власть использовала как один из главных доводов в пользу перехода к Единому госэкзамену.
В результате пока только 12% опрошенных (в 2006 году 18%) полагают, что ЕГЭ лучше оценивает знания, чем обычные экзамены. Противоположного мнения придерживается 41% россиян (29%). 28% опрошенных считают эти две формы контроля знаний в целом равнозначными. При этом, по мнению более четверти россиян (27%), с введением ЕГЭ количество взяток, блата и других злоупотреблений при окончании школы и поступлении в вузы увеличилось. 15%, наоборот, считают, что коррупции в этом вопросе стало меньше; 31% полагают, что ничего не изменилось. 28% респондентов затруднились ответить.
Россиянам, привыкшим к формально бесплатному советскому образованию (хотя блат и ряд других искусственных ограничений, например по национальному признаку, процветал в этой сфере и в советские времена), в принципе не нравится платное образование.
Говоря о том, как коммерциализация образования влияет на его качество, 64% россиян заявили, что качество снижается, 8% — что повышается, а еще 17% уверены, что никак не влияет.
Споры о достоинствах и недостатках ЕГЭ как способа проверки знаний не утихают. Но не менее важно посмотреть на эффективность Единого госэкзамена в качестве антикоррупционной меры. Если только 15% россиян полагают, что коррупции в образовании после введения ЕГЭ стало меньше, а 58% — что больше или осталось столько же, — это вполне объективный вердикт. Потому что в данном случае речь идет не столько о точке зрения, сколько о личном опыте. Ведь с системой образования на бытовом уровне сталкивается большинство населения страны (если не прямо, то через друзей и знакомых). С момента ведения ЕГЭ его сопровождают разного рода скандалы, от «утечки» тестов в свободный доступ до удивительно высоких результатов по некоторым предметам в некоторых регионах. Государству уже даже пришлось экстренно ограничивать список вузов, куда могут поступать успешно сдавшие ЕГЭ. А количество задерживаемых за взятки (в том числе и при поступлении, хотя есть еще и сдача экзаменов уже студентами) преподавателей и руководителей вузов, судя по сообщениям СМИ, не уменьшается. Проблема в том, что
и ЕГЭ, и еще одна широко разрекламированная антикоррупционная мера государства – обязательные декларации о доходах и имуществе чиновников — пока чистые декорации, не меняющие укоренившейся в обществе и власти коррупционной практики.
Привычка поступать в вуз по блату, вводить теневые поборы для родителей школьников никуда не девается. То же и с чиновниками: режим остается прежним, власть всех уровней исправно зарабатывает на исполнении бесплатных по закону для гражданина полномочий. При этом правдивость деклараций все равно никто не проверит. А если даже проверит, под жернова такой же тотально коррумпированной правоохранительной машины попадут либо случайно заметенные (для показателей) чиновники, либо те, с кем сводят политические счеты.
Иными словами, на примере ЕГЭ предельно наглядно видно, что коррупция в России стала формой отношений внутри общества и государства, а также общества с государством. Россия поражена этой тотальной бытовой коррупцией в ключевых для человека сферах — образовании и здравоохранении. В коррупционные отношения через быт вовлечены десятки миллионов людей. Ни ЕГЭ как способ борьбы с коррупцией, ни декларации доходов чиновников не меняют коррупционного уклада жизни России. И не изменят, пока чиновники всех уровней не будут чувствовать неотвратимость наказания за любые коррупционные преступления, пока высшая власть не даст обществу ясный политический сигнал: государство отныне становится прозрачным. Непрозрачность государства и привычка людей платить за «решение вопросов» (иным способом они в принципе не решаются, а иногда это куда более важные для жизни человека вопросы, чем, например, поступление любимого чада в институт) пока дают очевидный результат: Россия с треском проваливает экзамен по борьбе с коррупцией.
