Цивилизация
Принятие Госдумой закона о запрете пропаганды гомосексуализма, или, как теперь во избежание этой самой пропаганды будет в нем написано, «нетрадиционных сексуальных отношений», судя по сообщениям средств государственной агитации, поддерживается подавляющим большинством граждан. По опросу ВЦИОМ таковых 88%. Особого удивления такое единодушие вроде бы вызывать не должно. Как поясняла одна из авторов новых норм Елена Мизулина в интервью «Газете.Ru», российское общество в целом имеет весьма высокий градус нетерпимости по отношению к тому, что принято называть нетрадиционными нормами и ценностями.
Любопытно, однако, внимательнее отнестись к «инициативному» опросу ВЦИОМ, поскольку социологи агентства честно приводят динамику, в которой изменялось отношение российских граждан к этому ключевому, судя по медийной шумихе, вопросу современности. Динамика эта такова: за уголовное наказание для придерживающихся «нетрадиционной сексуальной ориентации» в этом году высказывается целых 42% опрошенных. В 2007 году таковых было 19%, а в 2005 — 23%.
И восемь лет назад, и пять лет назад 34% соглашались с тем, что «государство и общество не должны в это вмешиваться, это (то есть сексуальная жизнь) частное дело каждого человека». Теперь терпимых осталось 15%. Если бы такую же восхитительную динамику показывали экономические индексы, Россия сейчас далеко опережала бы по своему развитию Западную Европу, страдающую от засилья однополых браков и общего падения нравов.
А вот в плане умонастроений более чем двукратный прирост не оставляющих человеку права на свободу частной жизни в постельной сфере, а также считающих, что Дума слишком мягко обходится с открытыми гомосексуалами, нуждается в пояснении. Поскольку в этой области каких-то половых катастроф, терактов, да и вообще, по совести говоря, ничего в России не случилось, можно было бы говорить об очень быстрой эволюции массового сознания. Подобная гибкость ума на самом деле не так уж и безобидна.
Понятно, что восьмилетней давности цифры показывают наличие стабильного и весьма многочисленного ядра носителей консервативных представлений о моральных устоях, настроенного к тому же непримиримо и готового на жестокости по отношению к несогласным. Но прирост таких настроений носит именно количественный характер. Иначе говоря, неверно было бы считать, что подобные настроения укрепились среди тех, кто разделял их изначально, а вот число внезапно прозревших впечатляет. Так же, как и стремительное падение числа терпимых людей.
Ничем, кроме пропаганды и агитации, такие перепады в народных настроениях объяснить нельзя. Иначе говоря, стремясь ответить народным чаяниям, в частности, в этом деликатном вопросе, Государственная дума, президент и прочие инстанции сами же эти чаяния в большой степени и формируют, в том числе среди той половины граждан, которая их ранее не испытывала. Очень удобно.
Годится и прямо противоположное рассуждение: стремясь обрести новую точку единения, действующие власти выбрали эмоциональную тему, при обсуждении которой можно мобилизовать большое число активных сторонников, оппонентов маркировать максимально постыдным для обыденного восприятия образом и таким вот способом консолидировать критически необходимую критическую массу, которую потом можно будет использовать для решения самых разных задач. Какая именно это будет тема — не очень важно. Можно использовать геев, велосипедистов или лиц нетрадиционной национальной ориентации. Например:
критикуете судебную систему? Так вы, верно, из этих. Или: недовольны политическими репрессиями? Знаем мы, какое ваше настоящее лицо.
Это не то чтобы какое-то очень свежее изобретение. В истории есть немало примеров, когда на враждебности к меньшинствам кристаллизуется большинство, которое затем бывает пригодно для множества целей. Поэтому во всей нынешней истории важна прежде всего не конкретная тема повестки дня, будь то гомосексуализм или пугающе широкое определение «нетрадиционных сексуальных отношений», — важна методика выработки народного духа. Вполне, надо сказать, эффективная, с широким, почти тотальным охватом.
