Цивилизация
Депутат из фракции «Единая Россия» Алексей Журавлев, представляющий в Думе «Общероссийский народный фронт», внес законопроект, включающий в число оснований для лишения родительских прав случаи, когда граждане «допускают нетрадиционные сексуальные отношения». Поясняя свою инициативу, Журавлев предложил женам, заподозрившим мужей в склонности к однополой любви (но почему-то не наоборот), идти в Следственный комитет и суд.
Коллега Журавлева по фракции Ольга Баталина, известная чуткостью к настроениям в верхах (она была одним из главных защитников «антисиротского» закона), скептически отозвалась об инициативе коллеги, и это, похоже, дает основания рассчитывать, что на этот раз обойдется. Хотя
законопроект есть законопроект, подан он по всей форме и как минимум в комитет по вопросам семьи, женщин и детей попадет. Так что дополнительные краски в портрете нашей Думы уже появились и еще будут добавлены.
Только что в пространном интервью Владимир Путин объяснял, что он не гомофоб, у него даже «среди них есть знакомые», и вообще он не побрезгует встретиться с представителями ЛГБТ. Однако к этому времени депутат Журавлев, очевидно, для себя уже все решил. Либо несколько неловкие отговорки президента в этом случае запоздали, либо член фракции «Единая Россия» разглядел в лице гаранта Конституции на телеэкране какую-то неискренность.
Акты стихийного насилия по отношению к лицам, заподозренным в «нетрадиционных сексуальных практиках», этим летом уже фиксировались, и это совершенно естественно. В стране с большим весом лагерной культуры знаки, которые дает государство (принимая ущемляющие сексуальные меньшинства законы), усваиваются как нормативный эталон намного легче, чем многое другое. Но такая тактика, эксплуатирующая широко распространенные предрассудки, конечно же, имеет большую инерцию. Поэтому нет ничего странного, когда тех, кто принял новую линию партии слишком близко к сердцу, выносит за границы, обозначенные организаторами кампании, руководствующимися вполне технократическим подходом — политической целесообразностью.
Речь идет именно о соображениях целесообразности. Потому что «антигейство» вызвано к жизни вовсе не заботой начальствующего класса о духовной целостности нации, а необходимостью по-своему расставить акценты в публичном поле и сформировать повестку дня. Удобнее всего это делать, играя на массовых фобиях. Тема мужской однополой любви (в гораздо, кстати, большей степени, чем лесбийской) безусловно относится к таковым, а следовательно, политически целесообразно ее утилизировать. И поэтому
Путину вполне можно верить, когда он уверяет, что сам-то не гомофоб. Это совершенно не противоречит расчетливой игре на гомофобии других.
Но такая игра на инстинктах толп, будучи начата, практически никогда не останавливается по свистку — на то и толпы. И наивно считать, что их раскочегаренные инстинкты не проявятся в самой власти, пусть даже и к удивлению ее более циничных и осведомленных представителей.
Будь Журавлев типичным представителем, например, жириновцев, в его выступлении не было бы совсем ничего ни удивительного, ни тревожащего. Однако он, как минимум по формальным признакам, является полноценным членом политического истеблишмента, которому лишний эпатаж в общем-то и не к лицу.
Так что законодательный порыв Журавлева приходится считать за движение души. И если списывать со счетов, как это делают его товарищи по фракции, то как явление климатического порядка, того самого климата, который они, исходя из соображений политической целесообразности, кропотливо создавали в России. Вот, создали. А теперь выпадают осадки.
