Цивилизация
Пока Дональд Трамп честно выполняет предвыборные обещания — подписал указ о выходе США из Транстихоокеанского партнерства и объявил о начале строительства стены на границе с Мексикой. Еще одно обещание Трампа — сосредоточиться на решении внутриамериканских проблем и пересмотреть концепцию «мирового лидерства» США.
Эта концепция безоговорочно доминировала в американской политике после распада СССР и приводила к ситуации, когда Штатам «до всего было дело». Россия еще в 2000-е стала одним из главных оппонентов идеи «однополярного» мира, где США играют роль единственного мирового жандарма. О невозможности Штатов быть единоличным мировым лидером неоднократно говорил и покинувший Белый дом на прошлой неделе Барак Обама. Но это не останавливало США от участия в той или иной степени во всех глобальных конфликтах на планете.
Переговоры в Астане, где в роли модераторов выступили Россия с Ираном (воюющие в Сирии на стороне правящего режима) и Турция (выступающая за уход Асада), вполне можно считать пробой пера новой мировой политики, где нет Америки.
По официальной версии российских властей, представленной пресс-секретарем президента Дмитрием Песковым, переговоры в Астане оказались успешными. «Безусловно, это успех. Безусловно, обеспечена существенная поддержка женевского (переговорного) процесса», — сказал Песков. Он признал, что именно переговоры в Женеве являются «основным руслом для поиска сирийского урегулирования», однако там давно возникли заминки, и в Москве рассчитывают, что итоги встречи в Астане помогут возобновить и контакты в рамках женевского процесса.
При этом, правда, никаких объективных оснований считать переговоры в Астане успехом, кроме факта самих переговоров, нет. Договориться ни о чем не удалось. Сирийская оппозиция отказалась подписывать итоговое коммюнике и продолжает требовать ухода Асада. Сирийские власти публично выражали возмущение тем, что вынуждены сидеть за одним столом с террористами, и пока не выразили поддержку российской идее поменять конституцию Сирии так, чтобы увеличить число вице-президентов (видимо, постами планируется поделиться с оппозицией) и сделать страну федерацией (так у курдов, едва ли не главных реальных борцов с ИГ (организация — запрещена в России), появилась хотя бы квазиавтономия).
При этом Иран продолжает нарушать перемирие в Сирии, гарантами которого стали Россия и Турция, и наотрез отказывается выводить свои войска с сирийской территории. К тому же Тегеран пытается вообще не допустить к процессу дипломатического урегулирования в Сирии американских дипломатов, вопреки позиции России. Наконец, невозможно представить себе сколько-нибудь прочный мир в Сирии и сохранение территориальной целостности этой страны без полной победы над ИГ и другими радикальными группировками, не присоединившимися к перемирию и, естественно, не участвующими ни в каких переговорах.
Россия привыкла иронизировать над неуклюжестью и провалами американской внешней политики — в Ливии, Ираке, Афганистане, Сирии, Египте. Но одно дело — наблюдать со стороны, и совсем другое — попробовать добиться чего-нибудь самим, без участия Америки.
Новая система координат может оказаться гораздо непредсказуемее той, где США с большей или меньшей поддержкой других стран пытались «решать вопросы».
Впервые у руля внешней политики в Америке окажутся люди из бизнеса: президент Трамп и госсекретарь Тиллерсон. Вполне можно ожидать, что США будут куда более прохладны к мировым проблемам. Так уже было в 30–40-е годы прошлого века, когда в Америке тоже был запрос на изоляционизм после Великой депрессии, и там не спешили ввязываться в европейские конфликты. Более того, идея повторить 30–40-е может оказаться очень заманчивой для американцев: Штаты с относительно небольшими издержками и стали глобальным лидером, потому что на начальном этапе Второй мировой войны смогли остаться вдали от кровавых разборок в Европе.
Итак, Америка Трампа хочет перестать быть «мировым жандармом». В Китае тоже традиционно силен изоляционизм — Поднебесная предпочитает действовать мягкой силой, прежде всего инвестируя в экономику важных для себя стран. При этом Китай не горит желанием вмешиваться в чужие дела еще и потому, что не желает вмешательства в свои собственные. В итоге из больших игроков при таком раскладе остается только Россия, которой пока вроде бы «больше всех надо».
С одной стороны, при таком сценарии сбудется наша мечта о великодержавности. С другой стороны, управлять миром — непростая задача.
Причем даже сами попытки наверняка будут сопровождаться для нас большими экономическими и политическими издержками, рядом с которыми санкционная война может показаться невинной шалостью.
Сейчас, пожалуй, даже сообща США, Россия и Китай (тут, правда, есть еще одна сложность — Трамп рискует стать президентом, который ухудшит американо-китайские отношения до уровня российско-американских при Обаме) не в состоянии решать успешно за других все их проблемы. Мир слишком усложнился.
Желание всех больших стран отсидеться или переложить ответственность за формирование некоего нового мирового порядка друг на друга может привести к Третьей мировой даже скорее, чем собственно гонка вооружений или политические разногласия между крупнейшими мировыми державами. Ведь для всех понятно, что Китай, США и Россия друг против друга ядерное оружие гарантированно не применят. Зато то же (запрещенное в России) ИГ, если увидит, что с ним перестали бороться, может получить дополнительные козыри для попыток дальнейшей экспансии. Сама попытка создать некий единый исламский халифат, мусульманскую сверхдержаву — явная реакция на кризис глобального лидерства в современном мире. Проблемы могут возникнуть и с Северной Кореей, обиженной тем, что больше никому до нее нет дела.
Впрочем, полностью устраниться от решения мировых проблем не так-то просто. Известную максиму французского писателя и политика Шарля Монталамбера «если вы не займетесь политикой, то политика займется вами» теперь можно уверенно дополнить: «Если вы не займетесь внешней политикой…» И далее по тексту.
Границы между внутренней и внешней политикой из-за глобальности мировых проблем, степени проникновения информации, миграционных потоков почти окончательно стерты. Так что отсидеться за великой китайской (или, если говорить об Америке Трампа, за великой американо-мексиканской) стеной, скорее всего, вряд ли получится.
