Цивилизация
— Власти декларируют изменение инвестиционного климата в России. Он действительно меняется?
— Основное изменение в инвестиционном климате заключается в том, что и мы в России, и иностранные инвесторы все-таки оправились от шоков, возникших в результате кризиса 2007–2008 годов. И если раньше у всех основной была забота, как разобраться с последствиями кризиса, то сейчас это вопрос, где найти привлекательные инвестиционные идеи, во что вложиться и так далее. Это самое важное с точки зрения изменения настроения.
Есть тренды, а есть рыночные колебания. Россия как тренд — это привлекательный объект со времен начала рыночных преобразований и им все время оставался. А рыночные колебания происходили в зависимости от подходов к вопросам приватизации, регулирования и ряду других.
В речи Дмитрия Медведева на международном экономическом форуме были обозначены ряд позиций, которые задают серьезный вектор изменений на будущее. На рынках люди действуют по принципу «покупай слух, продавай факт». Поэтому ожидания этих изменений положительно влияют на состояние рынка.
— Почему тогда происходит отток капитала из России?
— Мы переживали периоды значительно более серьезного оттока капитала. И если посмотреть сейчас на прогнозы различных институтов – международных и рыночных, – они достаточно сильно между собой различаются. Это говорит о том, что внешняя конъюнктура изменчива. Сильно меняются цены на сырье, отсюда такая разница в оценках.
— Можно стабилизировать интерес иностранных инвесторов?
— Во-первых, инвестиционный климат базируется на защите прав собственности, на соответствующей поддержке этих прав со стороны судебной системы. Во-вторых, это ясность программы, которая реализуется. В этом смысле программа приватизации, которая сейчас набирает обороты, крайне привлекательна. С другой стороны, есть масса проблем (начиная с транспортных) и в Москве, и в Петербурге, которые надо решать. Думаю, они и будут решены.
— Формально в законодательстве зафиксирована неприкосновенность частной собственности. Что может стать сигналом, что она действительно неприкосновенна и судебная система работает?
— Наше отличие системы юридической защиты от, прежде всего, англосаксонской заключается в том, что там все основано на прецеденте. У нас право нормативное, поэтому если какая-то проблема возникает, то ее пытаются решить путем новых документов и законов. У каждого нового правила есть проблема двух сортов.
Первая – надо, чтобы кто-то его потом объяснял. Второе – чтобы оно не вступало в противоречие с другими. Поэтому, если говорить о России, нужна нормальная практика применения действующего законодательства.
Этого будет более чем достаточно, чтобы инвесторы были довольны условиями инвестирования.
— Чего вы ждете от руководителей государства Дмитрия Медведева и Владимира Путина в следующем году?
— Ясности планов, следования им и поддержки тех инвестиций, которые уже произведены или будут произведены.
Это самое главное условие того, чтобы люди думали не о том, что делать на неделю или две, или месяц, а о том, что они хотят делать в России в течение года или пяти лет.
Сейчас все развивается в правильном направлении, поэтому надо это закреплять.
— Взятки и коррупция остаются главной проблемой в России?
— Эта проблема существует. Тут не о чем спорить. Но она существует также в огромном количестве других стран, которые имеют иные рейтинги и оценки своего инвестклимата. Даже выше, чем у России. Эту проблему надо решать, все для этого есть. Но вопрос в том, что если есть направление развития, оно должно быть стабильным, а не видоизменяться.
— Как предвыборный цикл влияет на экономику?
— Выборы влияют на экономику в любой стране. Это важное политическое событие. С одной стороны, оно позволяет предполагать некоторые перемены, с другой, всем хочется, чтобы эти перемены были максимально положительными. Гадать об этом не стоит. Кампании — и парламентская, и президентская — все расставят по местам.
— Как меняется банковский рынок в России? Действительно ли возникают условия, мешающие работе иностранных банков?
— Это односторонний взгляд: нельзя сказать, что иностранные банки уходят. Просто происходит реструктуризация бизнеса у определенных участников рынка в соответствии с моделью развития, которую они для себя выбрали. Думаю, это не из-за проблем в России, это, скорее, внутреннее решение, связанное с теми подходами к ведению бизнеса, который компания развивает в определенной стране.
— Как будет развиваться бизнес Merrill Lynch в России в ближайшие два года?
— Мы расширяем присутствие на российском рынке, активно занимаемся нашей клиентской базой, расширяем команду. Недавно к нам пришли на работу два важных и значимых сотрудника. Один из них — наш главный экономист Владимир Осаковский; другой, Арье Кравчин, будет вести направление рынков капитала. Это признак того, что мы здесь надолго и будем развиваться совместно или быстрее, чем российская экономика.
— Будет ли компания участвовать в приватизации?
— Мы участвовали и участвуем во всех приватизационных начинаниях — либо в качестве претендента, либо как отобранный участник. Мы для того и присутствуем на российском рынке, чтобы участвовать во всех главных бизнес-начинаниях.
— Есть ли у Merrill Lynch планы развивать розницу в России?
— Нет, это не то, что (во всяком случае, сейчас) находится в наших планах. И в принятой концепции развития бизнеса в России такого пункта нет.
— Компания планирует участвовать в Российском фонде прямых инвестиций?
— У меня нет комментариев по этому поводу.
