Бесприсяжница

КС определит, должен ли суд присяжных решать судьбу террористов

Конституционный суд определит, могут ли суды присяжных рассматривать дела о терроризме и попытках свержения власти. Поправки, которые отказали террористам в этом праве, оспорили фигуранты дела о нападении на Нальчик. Представители власти уверены: в делах о терроризме цена ошибки слишком велика, а адвокаты истцов считают суд присяжных более справедливым.

Фигуранты дела о вооруженном нападении на Нальчик в октябре 2005 года обратились в Конституционный суд РФ с вопросом, должен ли дела о терроризме, захвате заложников и попытках госпереворота или массовых беспорядках рассматривать суд присяжных.

Обвиняемые в нападении на Нальчик считают, что устранение присяжных от рассмотрения «террористических» дел нарушает основной закон страны.

Судей КС просят признать не соответствующим Конституции Федеральный закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ по вопросам противодействия терроризму», принятый в декабре 2008 года. Именно этот закон исключил из перечня, дающего подсудимому право на рассмотрение дела коллегией присяжных, статьи 205 (террористический акт), 206 (захват заложника), 208 (организация и участие в незаконном вооруженном формировании), 212 (массовые беспорядки), 275 (государственная измена), 276 (шпионаж), 278 (насильственный захват или насильственное удержание власти), 279 (вооруженный мятеж) и 281 (диверсия).

По мнению пяти заявителей, такое положение дел нарушает ч. 2 ст. 55 Конституции, в которой говорится: «не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина».

КС рассмотрит вопрос о сделке с правосудием

Вместе с жалобами пятерых подсудимых в этом же деле КС рассматривает запрос Свердловского областного суда, также связанный с судом присяжных. Здесь дело идет уже о нормах УПК. Согласно кодексу, обвиняемые в тяжких и особо тяжких преступлениях имеют право на рассмотрение их дела коллегией присяжных. В то же время тем подсудимым, которые активно сотрудничали со следствием (заключили так называемую сделку или договор с правосудием) предоставляется возможность воспользоваться особым порядком судебного заседания — когда решение выносит один судья по письменным материалам дела в сокращенном режиме. Проблема возникает, когда по одному и тому же делу проходят несколько подсудимых, один из которых желает предстать перед присяжными. Согласно УПК, такое право должно предоставляться, даже если все остальные подсудимые будут решительно против. В том числе и если один из остальных фигурантов заключил «сделку с правосудием». Получается, что в таком случае сотрудничавший со следствием подсудимый может потерять данное ему законом право на рассмотрение дела в особом порядке. Судьи Свердловского суда полагают, что это нарушает принцип равенства перед законом, ибо интересы одного подсудимого учитываются в ущерб интересам другого.

Все заявители в данный момент являются подсудимыми по различным делам, связанным с вышеупомянутыми статьями. На ущемление своих конституционных прав, в частности, пожаловались Расул Кудаев и Азрет Шаваев. Они входят в группу из 58 человек, которые обвиняются в совершении вооруженного налета на столицу Кабардино-Балкарии. В октябре 2005 года на улицах Нальчика развернулось настоящее побоище, в результате которого были уничтожены 87 террористов, убиты 12 мирных жителей и 35 сотрудников милиции и силовых структур, а ранены были более 100 человек. Следствие по этому делу давно закончено, однако суд никак не может состояться из-за того, что не удается собрать действующую коллегию присяжных. Из 400 отобранных кандидатов в течение года так и не нашлось 12 человек, которые согласились бы принять участие в заседании.

«Сейчас участились факты вынесения в южных республиках оправдательных приговоров и вердиктов о снисхождении по уголовным делам, — высказался по ситуации в целом полномочный представитель президента в КС Михаил Кротов. — Вынесение мягких и даже оправдательных приговоров по делам о тяжких преступлениях часто связано с опасением присяжных за свою жизнь или родственными связями с подсудимыми». Сторонники поправок считают, что оспариваемый закон фактически вывел ситуацию из правового тупика, передав дело в руки профессиональных судей.

Однако представители заявителей убеждены, что дело в том, что государство не желает получать оправдательные вердикты по «террористическим» делам ради сохранения престижа.

«Зачастую чиновники назначают в террористы тех, кого угодно, — убежден Магамед Абубакаров, представляющий интересы Кудаева. — А потом отказываются верить коллегии присяжных. Им непонятно, как это прокурор признал кого-то террористом, а суд присяжных оправдал. Оправдательные приговоры — это не ошибки присяжных. Присяжные — судьи факта, а не права».

Представитель Государственной думы в КС Александр Харитонов привел данные статистики, согласно которым примерно половина дел, рассматриваемых коллегией присяжных, в Кабардино-Балкарии заканчиваются вынесением оправдательных вердиктов. Харитонов считает, что цена ошибки при рассмотрении дел, связанных с террористической угрозой, возрастает многократно, а потому лучше доверять профессионалам.

Совсем иначе рассматривает ситуацию известный адвокат Юрий Костанов, представляющий в КС интересы Фархата Файзулина, осужденного в Татарстане за участие в организации «Хизб-ут-Тахрир», которую признали террористической.

«То, что уровень предварительного расследования снизился, — это объективная реальность. Суд присяжных необходим, потому что без него любой подсудимый оказывается игрушкой в руках чиновников», — уверен адвокат.

По мнению Костанова, суд присяжных более объективен и справедлив. «Нельзя считать, что чиновник, даже если он носит прокурорские погоны, всегда умнее остальных граждан, которые эти погоны не носят», — добавил адвокат. Особо адвокаты заявителей подчеркивали, что правила игры были изменены на ходу. Когда дела их подзащитных начинали рассматриваться, право на суд присяжных у них было, а потом его отобрали.

Процесс создания системы судов присяжных завершился лишь в январе 2010 года, когда коллегии присяжных начали заседать в последнем регионе — Чечне.