Цивилизация
В четверг в Мосгордуме обсудили итоги проведения единого госэкзамена в столице. Как заявил главный докладчик Алексей Семенов — ректор Московского института открытого образования (МИОО), занимавшегося предварительной подготовкой, организацией и проведением ЕГЭ в столице, — его специалисты подготовили только сухую статистику, аналитикой и выводами пусть занимаются представители власти.
Основные результаты по обязательным экзаменам были известны ранее: «двойки» по русскому языку получили 4,2% московских выпускников (в среднем по России — 11,2%), «пятерки» — 17% (10%). С математикой дела обстоят хуже: 21,1% «двоек» (23,5%) и 11,8% «пятерок» (9%).
По словам Семенова, «двоек» могло бы быть меньше, если бы не возможность получения положительной итоговой отметки вне зависимости от результата ЕГЭ. Иными словами, «тройку» в аттестат можно было получить, сдав абсолютно чистый лист и даже не приходя на экзамен, чем и воспользовались несколько тысяч выпускников. Поэтому особенно много «двоек» у учащихся вечерних школ и экстернов (без них количество двоечников снижается до 16%). Высокой оказалась доля «двоек» и среди выпускников колледжей — 52%.
Кроме того, по мнению специалистов МИОО, достоверность объявленных результатов по математике ставит под сомнение неравнозначность вариантов заданий: процент «двоек» по различным предложенным выпускникам вариантам колеблется от 16% до 25%.
Как следует из представленного МИОО сравнительного анализа вариантов, с теми заданиями из разных вариантов, которые дословно совпадали, учащиеся справлялись одинаково (разница составляла менее 1%). В тех же случаях, когда задания существенно различались, в полтора раза отличались и результаты.
В итоге, считает Семенов, оценка выпускника реально складывается наполовину из его знаний и наполовину из везения в выпадении варианта. А сами учащиеся ориентируются на быстрое отыскивание, угадывание, списывание или подсказку (по мобильному телефону) ответа на простые задачи вместо анализа их содержания. А также на поиск «обходных путей», позволяющих, не решая задачу, догадаться, какой именно ответ имел в виду составитель задания.
Не лучше обстоят дела и с пятерочниками. Как следует из статистики, результаты ЕГЭ слабо коррелируют с результатами олимпиад городского уровня.
Так, из-за мелких ошибок и погрешностей 100 баллов на ЕГЭ не набрал ни один из пяти обладателей диплома первой степени знаменитой высоким уровнем знаний и мерами информационной безопасности московской математической олимпиады. Среди 17 обладателей дипломов второй степени это удалось сделать только одному и среди 96 дипломов третьей степени — четырем. Зато шесть «стобалльников» решили на олимпиаде не более одной задачи, а еще семеро вообще не участвовали в городском этапе олимпиады.
Кроме сухой статистики МИОО представил и результаты опроса 300 ведущих учителей Москвы, входивших в комиссию по проверке пробного ЕГЭ по математике, три четверти из которых заявили, что ЕГЭ в его нынешнем виде проверяет натасканность на конкретные факты и формулы, но не проверяет умения мыслить. Кроме того, на подготовку к экзамену уходит львиная доля учебного времени: как считают подавляющее число опрошенных учителей, содержание экзамена не соотносится со школьной программой и для успешной сдачи ЕГЭ требуется не менее 30 часов целенаправленной подготовки без основной программы по математике.
Впрочем, по словам представителя разработчика экзаменационных материалов Федерального института педагогических измерений (ФИПИ) Андрея Ершова, все то, что изложено в справке МИОО, — личное мнение составлявших ее людей.
Ни один из субъектов федерации не предъявил разработчикам претензий к качеству и эквивалентности заданий, заявил Ершов, предложив дать слово представителям предметных комиссий. «Я согласен с Министерством образования, что система ЕГЭ прекрасна, — ответил на это предложение зампредседателя городской предметной комиссии по математике Андрей Семенов. — Ей только мешают ученики и их родители, да еще учителя путаются под ногами».
По словам Семенова, на результаты экзамена поступило «немыслимое» количество апелляций. При этом у комиссии была возможность апеллировать только на открытый сегмент части С, вариантов частей А и В (тех, что проверяют не эксперты, а машина) у комиссии не было. «Надо дать разработчикам возможность ответить на вопросы хотя бы 100 апеллянтов, тогда бы они все поняли», — заявил Семенов.
Кроме того, по словам зампреда предметной комиссии, в ходе апелляций выяснилась «страшная вещь: ЕГЭ начинает диктовать, как преподавать математику».
«На мой вопрос к ребятам, по каким учебникам они занимались, все называли пособия по подготовке к ЕГЭ, рекомендованные ФИПИ, — рассказал Семенов. — ФИПИ у нас уже заменяет Министерство образования, а любая книга со словами ЕГЭ на обложке сметается с прилавков магазинов».
Не больше доверия к ЕГЭ продемонстрировали на заседании в Мосгордуме и предметники-филологи.
По их мнению, схема ответов в творческой части С так жестка, что загоняет детей в совершенно конкретные рамки. «На апелляциях мы говорили ученику, «а зачем ты делал 7 абзацев, а не 5», «начал бы с того слова, а не с этого, все было бы нормально», — рассказал Сергей Волков из центра образования № 57. Кроме того, признался эксперт, детальная проверка работ начиналась именно на апелляции, проверить по 12 критериям весь поток было практически невозможно.
«Не осилили» москвичи и федеральную систему шкалирования. По словам Волкова, ему непонятно, почему ученик, не справившийся с четвертью одного из заданий части В, терял 2 балла из 60. А при переводе из 60-балльной школьной системы в 100-балльную вузовскую у него оставалось уже лишь 87 баллов.
Кроме технической и содержательной стороны ЕГЭ беспокоит столичное профессиональное сообщество и «социальный аспект»: не существует никакой силы, противостоящей попыткам детей списать и взрослых подтасовать результаты.
По словам директора Московского центра непрерывного математического образования Ивана Ященко, при всей своей коррупционности, для того чтобы «сохранить лицо», вузы вынуждены были принимать и «неблатных», но сильных абитуриентов. Тогда как в системе ЕГЭ абсолютно все заинтересованы в высоких результатах.
Впрочем, были свои контраргументы и у федералов.
По словам представителя Рособрнадзора Татьяны Бархатовой, подавляющее большинство участников ЕГЭ, в том числе и в Москве, считают его «результаты адекватными, а инструментарий хорошим». Что же касается самой больной темы — безопасности, то это, считает чиновница, проблема не ЕГЭ, а всего общества. «Ответственность за безопасность возложена на субъекты, — заявила она. — Почему вы этим не занимаетесь?»
Кроме того, беспокоит федералов то, что Москва — единственный регион, в котором ЕГЭ пока не обеспечен необходимой инфраструктурой. «Четвертый год в регионе проводится ЕГЭ, а у Центра обработки результатов до сих пор нет своего помещения, — напомнил Андрей Ершов. — О какой безопасности можно говорить, если центр ютится, где попало».
Участники заседания были единодушны лишь в одном: назад пути нет, возведенный в ранг закона ЕГЭ уже никто не отменит, а значит, надо его исправлять.
Подводя итоги заседания, председатель комиссии Мосгордумы по образованию Евгений Бунимович предложил передать все прозвучавшие предложения в правительство РФ. По его мнению, недостаточно просто совершенствовать контрольные материалы, надо решать системные проблемы. А это введение как минимум двух уровней ЕГЭ по обязательным предметам: базового (когда задания могут быть выполнены школьным учителем любого предмета и понятны любому взрослому гражданину) и профильного, а также замена ЕГЭ по гуманитарным предметам на более адекватную им форму экзамена. И, главное, решение вопросов безопасности: «если не удастся избежать утечек, то все остальное станет уже просто бессмысленно», считает депутат.
