Цивилизация
«Восемьдесят лет тому назад Вудро Вильсон поставил перед Америкой цель: сделать мир безопасным для демократии. В двадцать первом веке наша задача состоит в том, чтобы сделать демократию безопасной для мира», — писал почти десять лет назад известный американский политолог Фарид Закария в статье «Возникновение нелиберальных демократий». В Польше абсолютно демократическим путем был установлен режим братьев-близнецов Качиньских — Леха и Ярослава. Вчера президент Лех принял отставку премьера Казимежа Марцинкевича и предложил Ярославу, главе правящей партии «Право и справедливость», сформировать правительство. Получилась демократия «братская» по форме и правопопулистская по содержанию. Казалось бы, крах самой идеи либеральной демократии — прямо по Фариду Закарии? И мы должны быть счастливы, что у нас в России демократия — управляемая, входящая в свою зрелую стадию — демократии суверенной?
Польша — член Евросоюза и НАТО — стала посмешищем для Европы. Благодаря свободным, неманипулируемым выборам, на которых потерпел поражение, хотя и с минимальным отрывом праволиберальный политик Дональд Туск (из-за несанкционированных контактов с которым и «снесли» Казимежа Марцинкевича, абсолютно адекватного своей должности премьер-министра). Благодаря неизменяемым процедурам демократии. Благодаря уважению к мнению избирателя. Что же — отменять теперь демократию, устанавливать «вертикаль власти», вводить военное положение?
Вовсе нет. Несмотря на чрезвычайную популярность в сегодняшней Польше, на сегодняшнем историческом этапе популистских, националистических, охранительных идей и изоляционистских настроений, причем как по отношению к Западу, так и к Востоку, это испытание стране все-таки стоило бы пройти. Чтобы потом — в соответствии с теми же неотменяемыми нормами демократии выбрать себе другого президента и другое правительство, которого народ был бы достоин. Скорее всего новым главой государства не будет Качиньский — ни Лех, ни Ярослав. Потому что с ними поляки за текущий президентский цикл нахлебаются позору и предпочтут популисту — технократа и носителя иных ценностей. Причем при сохраняющейся демократии не очень важно каких — праволиберальных или социал-демократических: за последние годы в стране работали и такие, и такие правительства, какие-то более успешно, какие-то менее, что не меняло общего рационального и прозападного вектора экономической и внешней политики.
Демократия привела к власти близнецов. Она же и покончит с их политическими карьерами.
Как говорил восточный сосед шляхтичей Тарас Бульба, «я тебя породил, тебя и убью». Егор Гайдар как-то заметил, что Россия с опозданием года на три повторяет в общих чертах польский пореформенный путь. Сначала у них шоковая терапия — потом у нас. Сначала в Польше восстановительный рост — потом в России. Сначала у них постлиберальные правительства приписывали себе успех реформ в противовес шокотерапевтам-разрушителям, потом — у нас. У них стали сильны националистические настроения, активизировалось ортодоксальное католичество, пытавшееся даже воспрепятствовать тому, чтобы Нобелевский лауреат по литературе Чеслав Милош был похоронен на краковской Скалке, холме, где хоронят великих поляков, у нас православие претендует на воссоединение с государством и как никогда заметны националистические настроения. (Как раз год назад прямо у посольства Польши в Москве целевым образом лупили поляков.)
Но впоследствии наши славянские пути, как «вечный спор славян между собою», разошлись. Отличий два. Первое. У них не было опыта операции «Преемник», у нас — был. Второе. У нас началась нефтегазовая лихорадка, а в Польше экономическая система не основана на углеводородном сырье. Поэтому у нас — управляемая демократия, при которой власть отсекает все крайности, но одновременно впитывает все худшее у своих же оппонентов, вмешивается в экономику и строит невидимую Берлинскую стену. У них — почти пародийные братья-близнецы у власти.
У нас перспективы возвращения из гетто суверенной демократии к демократии нормальной весьма неопределенны, у них — абсолютно очевидны и неизбежны.
Им стоит пройти этот путь до конца. Нам непонятно, куда идти и когда закончится переход в светлое будущее, освещенный горелками «Газпрома» и факелами пылающей нефти. Польша была первой страной с плановой экономикой, которая приступила к радикальным экономическим реформам. «План Бальцеровича» реализовывался в то самое время, когда Михаил Горбачев еще безуспешно пытался скрестить ужа «500 дней» с ежом программы Рыжкова--Абалкина, питая иллюзии насчет социалистического рынка и возможности избежать полной либерализации цен. В скором времени поляки пройдут еще одну тяжелую стадию новой самоидентификации, переболеют популистским национализмом и заменят «братскую» демократию классической либеральной — на радость Фариду Закарии и коллегам по Евросоюзу.
Что будет в это время с Россией, науке неизвестно.
